Современники Н.М. Карамзина отмечали широкую источниковую базу его труда. П.А. Вяземский писал, что Карамзин «собрал все, что относится до материалов отечественной истории». Положительно оценивали источниковую базу «Истории государства Российского» даже критики карамзинского труда, как, например, И. Лелевель и Н.А. Полевой. Последний писал: «Скажут, что таково было стремление времени [разыскивать и издавать источники], но Карамзин угадал его, Карамзин шел впереди и делал всех более» [1].

Назначение Карамзина государственным историографом предоставило ему возможность «невозбранно пользоваться» всеми архивами и библиотеками Российской империи. Карамзину удалось познакомиться с рукописными материалами более чем 40 отечественных и зарубежных государственных и частных хранилищ [2], включая Московский архив Коллегии иностранных дел, библиотеки Патриаршую (Синодальную), Академии наук, Оружейной палаты, Троице-Сергиевой лавры и др. Он пользовался услугами известных коллекционеров А.И. Мусина-Пушкина, Ф.А. Толстого, А.И. Тургенева, Д.М. Голицына, Т. Баузе, а также сам имел богатую библиотеку редких книг и рукописей [3]. Подобного охвата изучения рукописных собраний не знал до этого ни один труд по русской истории, причем основной массив документов историограф получал из Московского архива Коллегии иностранных дел (МАКИД). Тому было несколько причин.

Во-первых, МАКИД был настоящей сокровищницей документов: здесь хранились документы Посольского приказа, важнейшие международные договоры и внешнеполитические акты Московского государства, царские грамоты и др. Его профиль в наибольшей степени соответствовал задачам и хронологическим рамкам «Истории государства Российского» [4].

Во-вторых, именно этот архив был научным и методическим центром русской археографии. Здесь работали Н.Н. Бантыш-Каменский и А.Ф. Малиновский – крупнейшие археографы конца XVIII – первой трети XIX века. Под их руководством проводилась титаническая работа по разбору, систематизации документов архива и изданию наиболее ценных из них. В 1811 году при архиве на средства канцлера Н.П. Румянцева была организована Комиссия по изданию государственных грамот и договоров. В начале XIX века система исторических архивов в России только формировалась, параллельно с ней шло развитие и архивного дела. Хранение не актуальных для решения текущих задач документов во многих архивах не отвечало даже минимальным требованиям, что часто приводило к порче рукописей, нередко – к гибели целых документальных комплексов. Московский архив был наиболее упорядоченным и удобным для использования в интересах исследовательской деятельности.

В-третьих, МАКИД имел внушительный штат опытных сотрудников, которые могли оказать Карамзину профессиональную помощь. «Первый историк и последний летописец» имел возможность использовать результаты археографических разысканий К.Ф. Калайдовича, П.М. Строева, А.И. Ермолаева.

В «Записке о Московских достопамятностях» Карамзин отдал должное архиву и его богатым коллекциям: «Говоря о Москве, забудет ли историограф то место, где собраны все наши государственные хартии пяти веков, от XIII до XVIII? Архив Коллегии иностранных дел есть один из богатейших в Европе. Его начальники, от незабвенного Миллера до А.Ф. Малиновского, с величайшею ревностию, с неописанным трудом привели все бумаги в наилучший порядок, коему удивлялся император Иосиф, сказав: «Я прислал бы сюда наших венских архивистов». Там любопытные читают древнейшие грамоты новгородские и московские, Хартию Максимилианову, в которой уже отец Иоанна Грозного назван императором, письма славной английской королевы Елизаветы и проч. Там же можно видеть и портреты наших первых царей» [5].

Еще до официального назначения историографом Карамзин получил возможность пользоваться документами МАКИД благодаря просвещенному содействию канцлера графа Александра Романовича Воронцова, о чем свидетельствует уведомление А.Р. Воронцова управляющему МАКИД Н.Н. Бантышу-Каменскому о дозволении Карамзину работать с документами архива от 5 октября 1803 г [6]. Александр Романович, как и его младший брат, Семен Романович, известный посол России в Англии, получил прекрасное домашнее образование, дополненное обучением в Парижской военной школе и путешествием по Австрии, Испании, Италии и Португалии. Он начинал свою службу на дипломатическом поприще, а с воцарением Александра I, войдя в круг друзей молодого императора, являлся членом Непременного совета, в 1802 г. был назначен министром иностранных дел и переименован в Государственные канцлеры, в 1803 г. стал членом Государственного совета. Как канцлеру ему подчинялся МАКИД. Впоследствии Н.М. Карамзин с благодарностью отзывался о разрешении Воронцова работать в архиве; в письме к товарищу министра просвещения, попечителю Московского университета М.Н. Муравьеву историограф писал, что «Архив был отворен по благосклонному письму Канцлера». При этом в уведомлении А.Р. Воронцова Н.Н. Бантышу-Каменскому говорилось, что Карамзину позволяется читать документы «в самом архиве и делать там же, а не в другом месте нужные для истории выписки».

«Памятная книга о посещавших» МАКИД свидетельствует о многократных визитах Карамзина в архивохранилище. Со временем историограф добился для себя важной привилегии – он мог брать заинтересовавшие его материалы домой и подолгу хранить их. Уже 12 мая 1805 г. из архива Карамзину были выданы на руки под расписку первые оригинальные материалы [7]. После переезда Карамзина в 1816 г. в Петербург, связанного с необходимостью наблюдать за печатанием «Истории», рукописи МАКИД присылались ему на новое место жительство.

В делопроизводстве МАКИД сохранились листы учета выдачи историографу документов. В них за 1805-1825 гг. зарегистрировано 27 выдач Карамзину 521 учетной единицы архивных материалов, в то время как в «Примечаниях» к «Истории» упоминается, цитируется и пересказывается лишь 89 из них. Проведенный В.П. Козловым анализ затребованных историографом источников позволяет говорить о сплошном просмотре им таких документальных комплексов, как исторические и церемониальные дела, статейные списки, собрание рукописных книг библиотеки архива [8].

Среди материалов бывшего МАКИД сохранилось несколько «живых» свидетелей творческой работы Карамзина с архивными документами – записочки-автографы историка с его замечаниями по исследованным источникам. В списке XVII в. Псковской Первой летописи, которым пользовался Карамзин при написании «Истории…», можно увидеть его многочисленные пометки в тексте и на полях чернилами и даже ногтем в виде крестов, черточек, надписей. Сохранился кусочек черновика «Истории государства Российского», который был использован Карамзиным в качестве закладки на том месте, где в Псковской Первой летописи был помещен ярлык ордынского хана Туляка митрополиту Михаилу [9].

По словам Р.Б. Казакова – крупнейшего на сегодняшний день специалиста по изучению черновых материалов к «Истории государства Российского» – сохранившиеся черновики относятся в основном к 6, 7, 9, 11 и 12 томам. Лучше и полнее представлены листы последних томов, которые писались уже в Петербурге [10]. Что касается первых томов, рукописи от них сохранились плохо. Как писал Н.Я. Эйдельман, «Карамзин не желает являться сомневающимся, несовершенным, в “домашнем платье” – только в законченной, изящной форме, при параде». Изучение черновых записей Карамзина дает исследователям до 25-30% нового материала, который затем был вычеркнут, переработан или сокращен Карамзиным, и позволяет реконструировать логику работы историографа над текстом «Истории» [11].

Изучение Карамзиным архивных документов было бы невозможно без просвещенного содействия со стороны директора МАКИД Алексея Федоровича Малиновского. Ценя по достоинству помощь со стороны А.Ф. Малиновского, Карамзин называл его «любезнейшим моим пособником». По просьбе историографа А.Ф. Малиновский присылал ему подлинники летописей, грамот, дипломатических актов из собрания МАКИД.

Один из самых известных документов, обнаружение которого сотрудниками МАКИД стало научной сенсацией и привело к корректировке текста «Истории государства Российского», был Судебник Ивана III. Судебник 1497 г. – первый общерусский свод законов, сменивший пестрые и противоречивые правовые акты отдельных земель и княжеств. В Судебнике содержится знаменитая статья «о крестьянском отказе», ограничивающая свободу перехода крестьян от одного землевладельца к другому неделей до и неделей после Юрьева дня осеннего (26 ноября). Некоторые историки считают эту статью началом становления крепостного права в России.

История обнаружения Судебника 1497 г. весьма любопытна. Долгое время этот памятник считался утраченным, и о нем было известно только из сообщения иностранцев. Первое упоминание о Судебнике имеется в «Записках о Московии» австрийского дипломата Сигизмунда Герберштейна, бывшего послом при дворе Василия III (сына Ивана III). Опубликованные в 1556 году в Базеле на латинском языке, «Записки о Московии» раскрывали содержание лишь первых статей Судебника (3-7, 9-16), касавшихся порядка решения споров при помощи судебного поединка и наказаний за разного рода преступления. Карамзин, знакомый с трудом С. Герберштейна, использовал выдержки из его труда при описании Судебника в первом издании своей «Истории», опубликованном в 1816 г.

А в 1817 г. произошла сенсационная находка Судебника. Молодые сотрудники МАКИД Павел Михайлович Строев и Константин Федорович Калайдович по заданию и на средства канцлера графа Н.П. Румянцева осматривали библиотеки Волоколамского, Новоиерусалимского, Звенигородского и других монастырей. В результате их научной экспедиции, длившейся три года, были описаны почти 2 тысячи рукописей и сделаны выписки из наиболее важных документов. Молодыми учеными были сделаны замечательные открытия, о которых сообщал П.М. Строев в итоговом «Обзоре деятельности в монастырских библиотеках», причем самым важным открытием стало обнаружение П.М. Строевым рукописи Судебника в архиве Иосифо-Волоколамского монастыря. Эта рукопись остается до сих пор единственным известным списком Судебника и хранится в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА) [12].

Любопытно, что у директора МАКИД А.Ф. Малиновского были сомнения в подлинности рукописи, на что канцлер Н.П. Румянцев сообщал ему о признании ее достоверности Карамзиным: «Я обратился к почтенному нашему историографу, – сообщал канцлер директору архива 29 октября 1817 г., – и с удовольствием вам доношу, что много ценя содержание сей рукописи, он ее отрывками собирается поместить в своей истории…» [13]. Действительно, во втором, выверенном и исправленном прижизненном издании «Истории» Карамзин писал, что если ранее судебник Ивана III «был известен только по некоторым статьям его, переведенным на латинский язык Герберштейном», то «в 1817 году, стараниями нашего знаменитого, просвещенного любителя древностей, государственного канцлера, графа Николая Петровича Румянцева, нашелся современный список Иоанновых законов».

Карамзин полагал, что найденная Строевым рукопись – это оригинал Судебника, однако в ходе последующего изучения памятника оказалось, что текст Судебника 1497 г. написан на бумаге, имеющей филигрань «сфера». Бумага с таким водяным знаком начала выпускаться с 1548 г. и перестала изготовляться в начале 90-х годов XVI в. Более того, был атрибутирован даже почерк найденной рукописи (полуустав XVI в.). Его обладателем оказался племянник Иосифа Волоцкого Нифонт Кормилицын, постриженный в монахи своим дядей, затем ставший игуменом Иосифо-Волоколамского монастыря, позднее – московского Новоспасского монастыря [14]. Так что имеющийся в распоряжении историков единственный экземпляр Судебника – это его список XVI в.

«История» Карамзина не только была во многом обязана архивным открытиям сотрудников МАКИД, но и проходила в архиве рецензирование. Подготовив ко второму изданию первый том «Истории», Карамзин прислал его в МАКИД на рассмотрение А.Ф. Малиновскому и К.Ф. Калайдовичу. Последний, выполняя желание историографа, составил в 1818 г. свои замечания [15].

В настоящее время коллекции МАКИД входят в состав фондов Российского государственного архива древних актов (РГАДА). Одним из результатов сотрудничества архива с Государственным музеем-усадьбой «Остафьево» – «Русский Парнас» стала выставка «“История государства Российского” Н.М. Карамзина в документах», в ходе которой впервые в стенах музея экспонировались подлинные архивные документы из собрания РГАДА.

 Автор: Т.А. Егерева

[1]. Цит. по: Козлов В.П. Российская археография в конце XVIII – первой четверти XIX века. М., 1999. С. 118.

[2]. Вне поля зрения Карамзина остались библиотеки Соловецкого монастыря и Новгородского Софийского собора.

[3]. Муравьева Л.Л. Летописные источники «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина (т. IV – V) // Исследования по источниковедению истории СССР дооктябрьского периода. М., 1982. С. 4-36. С. 4.

[4]. Манкевич Д. Новые и «старые» источники в «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина // file:///C:/Users/User/Downloads/novye-i-starye-istochniki-v-istorii-gosudarstva-rossiyskogo-n-m-karamzina.pdf

[5]. Карамзин Н.М. Записка о московских достопамятностях // Карамзин Н.М. Записки старого московского жителя: Избранная проза / Сост., предисл. и примеч. В.Б. Муравьева. М.: Московский рабочий, 1986. С. 315.

[6]. Обращаю внимание, что А.Р. Воронцов предоставил Карамзину доступ в архив почти за месяц до назначения его историографом, произошедшего 31 октября 1803 г.

[7]. Козлов В.П. Российская археография в конце XVIII – первой четверти XIX века. М., 1999. С. 121.

[8]. Там же. С. 122.

[9]. Болотина Н.Ю. Н.М. Карамзин и его предки на страницах архивных дел РГАДА // Карамзинские чтения. РГИА. Вып. 1. СПб., 2016. С. 45.

[10]. Казаков Р.Б. Литературные и философские произведения XVIII века в подготовительных материалах к «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина // Карамзинский сборник 2020-2021. Н.М. Карамзин и мир: прошлое, настоящее, будущее. Ульяновск, 2021. С. 33.

[11]. Там же. С. 36-37.

[12]. Для сравнения: списков «Русской Правды» известно более 100, списков Судебника 1550 г. (принятого при Иване Грозном) – 40.

[13]. Цит. по: Беспалова Е.К. Н.М. Карамзин и граф Н.П. Румянцев: к проблеме написания «Истории государства Российского» // Карамзинский сборник. «История государства Российского» Н.М. Карамзина в контексте русской и мировой культуры. Ульяновск, 2019. С. 23.

[14]. Кучкин В.А. Заметки о Судебнике 1497 г. Ивана III // http://www.drevnyaya.ru/vyp/2020_2/part_13.pdf

[15]. Беспалова Е.К. Н.М. Карамзин и граф Н.П. Румянцев: к проблеме написания «Истории государства Российского» // Карамзинский сборник. «История государства Российского» Н.М. Карамзина в контексте русской и мировой культуры. Ульяновск, 2019. С. 28.