Немногочисленная остафьевская музейная коллекция осветительных приборов включает в себя люстры, подвесные фонари, бра, канделябры, жирандоли (канделябры с хрустальным убором), подсвечники, настольные лампы, миракли (от фр.miracle - чудо, светильники с экраном для защиты глаз от яркого света).
Усадебный дом в Остафьеве строился в конце XVIII века в традиции классицизма и его обстановка соответствовала принципам этого стиля. Важным элементом убранства в интерьерах той эпохи были люстры с хрустальным убором. В полном воздуха и света пространстве, со строго расставленной вдоль стен мебелью, с развешенной по стенам живописью, люстра прозрачного или цветного стекла со множеством хрустальных подвесок и гирлянд придавала интерьеру особенно нарядный и праздничный вид. Малейшее движение воздуха приводило в движение весь хрустальный убор, создающий блики и мерцание. Из-за хрупкости материала такие люстры редко сохранялись, тем более в первоначальном виде. Чуть позже появились люстры в стиле ампир (от фр.empire – имперский, стиль позднего классицизма) из золоченой и патинированной бронзы с накладками в виде классических элементов: грифонов, лавровых венков, амуров, пальметт, крылатых женских фигур. Такие многорожковые бронзовые светильники находились и в усадебном доме Вяземских.
Особый исторический интерес для музея представляют несколько светильников из фондового собрания: небольшая люстра кобальтового (синего) стекла с хрустальными подвесками конца XVIII века, бронзовая люстра в виде античной лампы 1 четверти XIX столетия и, конечно, подлинный остафьевский фонарь, который в настоящее время можно увидеть в музейной экспозиции, в гардеробной. Но, в основном, мемориальные светильники представлены в музее точными копиями оригинальных, которые находятся в фондовых собраниях музея-усадьбы Останкино, Государственного музея А.С. Пушкина и других музеев. Ценно то, что они сохранились и дают представление об освещении интерьеров парадного этажа усадебного дома Вяземских-Шереметевых. Немало дошло до наших дней остафьевских бронзовых канделябров начала XIX века и времени Николая I: с фигурами путти (ит. putti –мн.ч. putto – младенец), с египетскими мотивами (например, с фигурой египтянки или в виде крылатого сфинкса), в виде ладьи, декоративных ваз. В экспозиции сегодня находятся несколько мемориальных осветительных приборов, переданных в родные стены сотрудниками музея-усадьбы Останкино для временного экспонирования. Прежде всего, это люстра в Парадной опочивальне и деревянные резные стенники с зеркальными вставками в центре в Большой столовой.
До наших дней сохранились документы, содержащие сведения об организации искусственного освещения остафьевского дома в 1820-е годы. В Остафьеве балы начинались, как и в столичных домах довольно поздно. Судя по документам, праздничное освещение было очень ярким. Например, овальный зал иллюминировали плошками и стаканчиками со специальной смесью коровьего масла и воска. Плошки расставлялись по выступу (карнизу) в верхней части залы над колоннами. В одной из Приходно-расходных книг Его сиятельства П.А. Вяземского есть запись о приобретении к 12 июлю 1823 года, Дню Первоверховных Апостолов Петра и Павла, к именинам князя следующих покупок: «Для освещения залы стаканчиков – 300…, воску белого для налития стаканов – 2 пуда, для состава воску масла коровьего – 18 фунтов…; плошек – 200 штук; свеч восковых – пуд…Светилин – 7 дюжин». Два пуда – более 32 кг воска! Зал сиял от многочисленных огней. Освещались и въездная аллея, и подъезд к парадной лестнице, светились окна гостиных, вестибюля. Так что пушкинское: «…Усеян плошками кругом, блестит великолепный дом», - сказано и про остафьевский дом, в котором нередко принимали гостей. Сразу вспоминается, что в этом прекрасном зале танцевал А.С. Пушкин, и читал в этом зале свои произведения.
В нижней части по периметру всей стены овального зала размещались стенники, или бра. Слово «бра» («bras») французского происхождения, в переводе означает «рука». Когда-то светильники такого типа действительно имели форму сжатой в кулак руки, закрепленной на стене и держащей факел. Стенники были не только источником света, они должны были быть органичны всему оформлению зала и декорировались растительным орнаментом, виноградными гроздьями, маскаронами (от ит. mascherone, скульптурно-декоративный элемент в виде маски) и другими декоративными элементами классического характера. Овальный зал или розовую ротонду (по цвету стен из искусственного розоватого мрамора) украшали около тридцати совершенно одинаковых золоченых бра с основанием в виде подсолнуха и тремя свечниками; а также пара еще более нарядных стенников с бантом и веточкой розы, на две свечи. Их точные реконструкции можно увидеть в овальном зале и сегодня.
В приходно-расходной книге за 1823-1825 гг. зафиксированы приобретения уличных фонарей и плошек «для освещения на мостовой». Остафьевские уличные фонари не сохранились – оригинальные экземпляры осветительных приборов двухсотлетней давности вообще огромная редкость в наше время. Фонари же для внешнего освещения были дешевыми по технологии изготовления и материалу, поэтому их не берегли. Плошки, может быть, расставлялись по сторонам дороги при подъезде к дому.
В хозяйственных документах неоднократно отмечаются расходы на свечи – главным образом, восковые, встречаются и сальные. Владельцы Остафьева занимались писательскими трудами и, конечно, свечей требовалось много. В те времена старались работать при дневном освещении. Но ограничить себя светлым временем суток, когда вдруг приходило вдохновение и азарт, как во время работы П.А. Вяземского над биографией Фонвизина в 1830 году, наверное, удавалось не всегда. Можно представить Петра Андреевича в библиотеке за столом, за книгами и бумагами поздно вечером при свечах.
В музее, в одной из библиотечных комнат на столе для эстампов можно увидеть лампу-бульотку на 4 свечи, принадлежавшую князю. Название лампы происходит от карточной игры «бульот», отличает ее конический абажур, обычно зеленого цвета, который фиксируется на нужной высоте на вертикальном стержне.
Позже появились в Остафьеве и масляные, и керосиновые лампы. Владельцы откликались на все новые веяния в области освещения.
По документальным источникам и по некоторым сохранившимся предметам можно судить о разнообразии коллекции осветительных приборов, которую собирал сын поэта Павел Петрович Вяземский. Например, очень интересны переносной светильник-ночник в виде лягушки, подсвечник с фигурой дракона XVII, в виде колокола, серебряный подсвечник начала XVIII века с фигурой Георгия Победоносца, целый ряд деревянных осветительных приборов. Коллекция насчитывала около трехсот предметов. Редчайшими памятниками немецкой деревянной пластики являются резные фигуры ангелов, поддерживающие тирсы-многосвечники, по-видимому, переделанные в осветительные приборы, а не изначально задуманные как канделябры. Мягкие складки одежды выполнены так виртуозно, что они, действительно, кажутся мягкими как ткань. Сами фигуры выполнены из цельного дуба и датируются концом XVI - началом XVII веков, тирсы более поздние, XIX века, изготовлены из другого дерева. Но эти уникальные в наше время предметы, собственно как и вся коллекция князя П.П. Вяземского, еще только ждут своего изучения.
Автор: Наталья Баландина