Дорогие друзья, ежегодно 10 ноября в мире отмечается Всемирный день науки за мир и развитие. Дата была утверждена Организацией Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО) в 2001 году, однако, первый Всемирный день науки за мир и развитие отмечался в 2002 году. Указом Президента от 25.04.2022 г. № 231 в Российской Федерации было объявлено Десятилетие науки и технологий. Представляем вашему вниманию статью старшего научного сотрудника музея-усадьбы "Остафьево" Татьяны Егеревой "Модная наука".
Кабинет Андрея Ивановича Вяземского в Остафьеве вызывал просвещенный интерес современников хранившимися в нем редкостями, привезенными князем из путешествия по Европе: коллекцией минералов и руд из Саксонии, собранием античных монет и египетских древностей. Наряду с ними в кабинете были представлены многочисленные научные приборы и инструменты, среди которых были и уникальные, например, земные и небесные глобусы, теллурий с «ходом планет вокруг солнца», астрономические и геодезические астролябии, секстанты, солнечные экваториальные часы и электрическая машина[1]. Последняя дает нам повод рассказать о любопытном явлении в жизни образованных дворян эпохи Просвещения – их увлечении электрическими опытами.
Библиотека А.И. Вяземского. Физический кабинет. Фотография 1920-х гг.
Вопрос о природе электричества волновал пытливые умы еще со времен древнегреческого философа Фалеса Милетского, первым заметившего, что натертый янтарь притягивает к себе легкие предметы. Но на протяжении долгих столетий человеческие познания о природе электричества почти не углублялись, и лишь в XVII веке интерес к электричеству стал опять возрастать, во многом благодаря изобретению машин для получения электричества, самой известной из которых была «Лейденская банка»[2]. Новый виток популярности этой темы в XVIII в. был связан с научной деятельностью американского ученого и просветителя Бенджамина Франклина. Франклин так заинтересовался принципом работы «Лейденской банки», что решил во что бы то ни стало узнать природу электричества. Изучая электрические искры, образующиеся при работе сконструированной им самим электростатической машины, Б. Франклин установил 12 общих свойств, присущих электричеству и молнии, а затем доказал на опыте электрическую природу молнии, установив, что молния есть электрическая искра, проходящая между тучами и землей, когда они имеют противоположные электрические заряды. Кроме того, Франклин придумал первый громоотвод и предложил использовать знаки «+» и «−» для обозначения положительного и отрицательного электрического заряда[3].
Б.Уэст. Бенджамин Франклин получает заряд электрического тока с небес. Ок. 1816 г. Из собрания Художественного музея Филадельфии.
Научные открытия Франклина имели большую популярность как в Европе, так и в России – в 1789 г. он был избран почетным членом Петербургской Академии наук. Электрические опыты собирали просвещенную публику и становились модными в свете, примером чему может служить картина французского живописца Шарля ван Лоо «Электрический опыт» (1777 г.), приобретенная князем Н.Б. Юсуповым и размещенная в его подмосковной усадьбе «Архангельское» в память о посещении им публичных показов электрических опытов в Лондоне и Турине. В России электрические опыты демонстрировались профессором Московского университета П.И. Страховым во время публичных лекций по физике.
Ш. ван Лоо. Электрический опыт. 1777 г. Из собрания Государственного музея-усадьбы «Архангельское».
Идея проводить публичных лекции ведущих профессоров для популяризации достижений науки принадлежала попечителю Московского университета Михаилу Никитичу Муравьеву (1757-1807 гг.) – яркой фигуре отечественного просвещения, много потрудившемуся на благо российской науки и образования. Не забудем, что именно М.Н. Муравьев по просьбе Н.М. Карамзина выхлопотал для него должность историографа и оказывал неизменную поддержку в исторических трудах. К примеру, в декабре 1803 г. он просил обер-прокурора Синода А.Н. Голицына о допуске Карамзина к чтению древних рукописей, хранившихся в монастырях и синодальных библиотеках. Со своей стороны, Карамзин относился к М.Н. Муравьеву и к его начинаниям с большим интересом и искренней благодарностью. «Публичные лекции привлекают многих слушателей и без сомнения распространяют вкус к наукам»[4], – писал Карамзин М.Н. Муравьеву в сентябре 1803 г. Несмотря на большую занятость, связанную с необходимостью выдавать в срок номера «Вестника Европы», Карамзин находил время посещать эти лекции вместе со своими друзьями И.И. Дмитриевым и В.Л. Пушкиным и в письмах к попечителю университета с удовлетворением отмечал, что «публичные университетские лекции вообще имеют успех и что слушателей бывает довольно»[5].
По воспоминанию современника, лекции по физике проходили каждую субботу в 11 часов утра в большой аудитории университета и собирали лучшую московскую публику[6]. Закончив одну из лекций по электричеству и показав несколько удачных опытов, профессор П.И. Страхов сказал слушателям: «Теперь позвольте обратить внимание ваше на одного знаменитого мужа прошедшего века, снискавшего бессмертную славу глубокими познаниями природы. Им открыта электрическая сила, которая в новейшее время более и более занимает умы знаменитейших ученых в Европе; это – Франклин – философ, законодатель, дипломат»[7]. Далее профессор привел восторженный отзыв Вольтера о Франклине, и «Карамзин был восхищен этим панегириком Франклину; он подошел к Страхову и с живостью сказал: “Признаюсь Вам, Петр Иванович, слушая Вас, я воображением переносился в Париж, где слушал лекции Вашего наставника, Бриссона, также об электричестве и о Франклине, но Ваши лекции для меня занимательнее”»[8].
Поблагодарив профессора лично, Карамзин не упустил возможности сказать доброе слово о нем и в письме к попечителю университета: «Лекции г. Страхова, имея в предмете любопытную часть Физики, нравятся более других. Не только многие благородные молодые люди, но и лучшие здешние дамы слушают его с удовольствием; он же говорит ясно и с довольною приятностию»[9]. Кроме того, Карамзин опубликовал в последнем номере издававшегося им «Вестника Европы» хвалебную рецензию на публичные лекции московских профессоров, в которой тоже особо отметил талант П.И. Страхова: «феномены силы электрической, Гальванизма, опыты аэростатические и проч., сами по себе столь любопытны, и Господин Страхов изъясняет их столь хорошо, столь вразумительно, что публика находит отменное удовольствие в слушании его лекций»[10]. Благодаря популяризации новейших сведений об электричестве опытная физика сделалась, по словам Карамзина, «модною наукой» в высшем свете[11].
Мы не можем с уверенностью сказать, ставились ли в Остафьеве домашние опыты по электричеству, но несомненно, что присутствие в кабинете А.И. Вяземского электрической машины было еще одним доказательством увлечения научными открытиями и изобретениями в эпоху Просвещения.
Автор: Т.А. Егерева
[1] Квятковская Н.К. Остафьево. М.: Советская Россия, 1990. С. 37.
[2] Левшина О.Н. Научная деятельность Бенджамина Франклина // Философский век. Альманах. Вып. 31. Бенджамин Франклин и Россия. Ч.1 / Отв. ред. Т.В. Артемьева, М.И. Микешин. СПб., 2006. С. 67.
[3] Там же. С. 69-71.
[4] Письма Н.М. Карамзина к М.Н. Муравьеву // Москвитянин. 1845. № 1. С. 3.
[5] Там же. С. 6.
[6] Цит. по: Радовский М.И. Вениамин Франклин и его связи с Россией. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1958. С. 54.
[7] Там же. С. 54.
[8] Там же. С. 55.
[9] Письма Н.М. Карамзина к М.Н. Муравьеву // Москвитянин. 1845. Ч. 1, № 1. С. 6.
[10] Карамзин Н.М. О публичном преподавании наук в Московском университете // Вестник Европы. 1803. № 23-24. С. 264.
[11] Там же. С. 264.