Князь Павел Петрович Вяземский получил блестящее образование. Закончив Санкт-Петербургский Императорский университет, поступил на дипломатическую службу. В 1840-1850 годы служил в составе русской миссии в Константинополе, Гааге, Карлруэ и Вене. По возвращении из-за границы в 1856 году занимал должности попечителя петербургского и казанского учебных округов, был председателем комитета иностранной цензуры, начальником Главного управления печати.
К периоду его пребывания за границей относится увлечение коллекционированием произведений искусства. Планомерная собирательская деятельность продолжалась в течение всей жизни. Приобретались различные предметы старины: иконы, ткани, живопись, графика, скульптура, художественное стекло, фарфор, бронза, оружие, предметы декоративно-прикладного искусства и т.д. Собранные произведения искусства Павел Петрович тщательно изучал.
Постепенно многочисленные и разноплановые коллекции Павла Петровича разместились в усадьбе Остафьево. Уже в 1862 году управляющий сообщал, что девяносто ящиков с грузом получены и доставлены в Остафьево. В январе 1863 года пришло еще шестьдесят ящиков. Дом пополнялся огромным количеством всевозможных вещей. Немало произведений искусства было отреставрировано и возвращено к жизни. Некоторые предметы по просьбе Академии художеств участвовали в различных выставках. Так, например, в 1866 году для участия в Парижской выставке были переданы тринадцать картин русских художников. Среди них работы Айвазовского, Боголюбова, Шварца, Ознобишина, Сверчкова, Киселева, Лагорио. Многие предметы из коллекций князя Вяземского представляли большую художественную ценность, другие знакомили с бытом давно ушедших эпох и были интересны, прежде всего, с исторической точки зрения.
Граф Сергей Дмитриевич Шереметев, женившись на старшей дочери Павла Петровича Вяземского княжне Екатерине, впервые попал в Остафьево в 1868 году и был сильно впечатлен царившей в усадьбе атмосферой. Он вспоминал: «Кругом, что ни шаг, то воспоминания <…> и какие воспоминания! Три поколения Вяземских сумели придать особое значение мирному Остафьеву. Мысль русская здесь находила гостеприимный приют и обновлялась для новых трудов и деятельности…». Сергей Дмитриевич вполне оценил историко-культурное наследие усадьбы. Став ее владельцем в 1898 году, открыл вместе со своей женой Екатериной Павловной Остафьево для широкой публики, превратив в общедоступный музей. Открытие состоялось в 1899 году, в год 100-летия со дня рождения А.С.Пушкина. Коллекции Павла Петровича стали частью музея.
Уже в вестибюле посетители видели уникальные экспонаты искусства XV-XVI веков, картины старонемецких и нидерландских мастеров, полотно неизвестного художника XVII века школы Рембрандта «Христос у Марфы и Марии», здесь же размещались произведения немецкой пластики XV-XVI веков: деревянная скульптура, триптихи и алтари, иконы складни, а также гравюры, рукописи на пергаменте, книжные издания с миниатюрами, памятники немецкого лицевого шитья XVI в.
Собрание живописи в музее насчитывало более шестисот полотен. Оно включало произведения художников многих европейских школ – Германии, Нидерландов, Италии, России и других. Коллекция охватывала период с XIV по XIX век. В Остафьеве хранилось колоссальное собрание гравюр, насчитывающее десять тысяч листов. Наиболее ранние датировались второй половиной XV – началом XVI в. Это гравюры Мартина Шонгауэра, серия гравюр Альбрехта Дюрера, сатирические листы Ганса Гольбейна-младшего. Наибольшее число составляли гравюры XVIII века. Большую ценность представляла серия работ венецианского архитектора, живописца и гравера Джованни Баттиста Пиранези, восхищающая неистощимой художественной изобретательностью мастера. Особое место среди гравюр XIX века занимали работы русского художника, скульптора и гравера Ф.П. Толстого.
В большой гостиной главного дома разместились полотна итальянских мастеров разных эпох. Среди предметов обстановки находился ларец-кабинет XVII века, облицованный пластинами из моржовой кости, ящички которого были украшены расписными эмалевыми вставками со сценами на библейские сюжеты. Рядом с парой золоченых геридонов, служивших подставками под канделябры, стояло бюро красного дерева второй половины XVIII века, декорированное бронзовыми золочеными деталями. На одной из стен висело прекрасное зеркало венецианской работы начала XVIII века. Искусствовед А.Н. Греч оставил описание этого зеркала: «Оно блестит и играет, точно самоцветный камень в оправе, преломляя и отражая световые лучи». Интерьер дополняли ширмы-экраны, вазы, канделябры, часы. Уют этой гостиной придавали ковер и скатерть, вышитые рукой княгини Веры Федоровны Вяземской. Большую гостиную освещала роскошная люстра, состоявшая из множества мелких «тюльпанов».
Всего же коллекция осветительных приборов Остафьева насчитывала около трехсот предметов. В ней были представлены наиболее характерные осветительные приборы, бытовавшие на протяжении шести столетий: железные каганцы, шандалы, керамические плошки, подсвечники, канделябры, стенники, бра, фонари, люстры, ладаницы, лампы-масленки.
Одна из комнат дворца прежде служила будуаром Вере Федоровне. Здесь хранились семейные портреты, несколько живописных полотен. Предметы мебели, сгруппированные вокруг небольших столиков, создавали обособленные уголки для работы с бумагами, рукоделием, чтением. Рядом с кушеткой орехового дерева, обитой желтым шелком, стояло бюро стиля Louis XVI. Здесь же находились столики с досками, искусно составленными из небольших кусочков разноцветного мрамора, ряд небольших предметов – bibelots (безделушки).
Совершенно особым характером отличалась большая столовая. Некоторая сумрачность помещения навевала атмосферу средневекового замка. Стены столовой украшала коллекция старинного оружия: латы, кольчуги, шлемы, сабли, кинжалы, огнестрельное оружие. Значительное место в собрании занимало русское оружие XIII-XIX веков – мечи, боевые топоры, различные виды древкового оружия, кистени, булавы, шестоперы. Из оборонительных русских доспехов были панцири, зерцала, мисюрки, щиты и шлемы. Коллекция включала оружие, выполненное русскими и иностранными мастерами, в том числе восточными.
На стенах большой столовой, полках и резных поставцах были расставлены прекрасные изделия из стекла и фарфора: хрустальные стаканчики, кубки и бокалы с вензелями и гербами. В коллекцию художественного стекла входили разнообразные по форме и оформлению кубки, бокалы, рюмки, кальмы и другие предметы европейских и русских стекольных заводов XVIII-XIX веков. Разнообразием и высоким мастерством отличалось собрание керамики. В Остафьеве находились предметы древней восточной глиняной посуды, блюда родосского фаянса, итальянская майолика XVI-XVIII веков, изделия всех ведущих европейских фарфоровых заводов, в том числе образцы мейсенской продукции, севрские вазы и кашпо, изделия старинного английского завода в Челси. Императорский фарфоровый завод был представлен несколькими предметами, среди которых кашпо, фарфоровые группы из нескольких фигур и др. Наряду с изделиями русских и европейских фарфоровых заводов в коллекции были великолепные пластичные по форме вазы из Японии и Китая.
По словам того же А.Н. Греча, большая столовая представляла собой «целый музей прикладного искусства». Здесь заслуживали внимание расписные металлические сундучки, небольшое собрание кузнечного искусства: замки, скобы, дверные ручки, ножницы для снятия нагара и др. Изделия из художественного металла: медные блюда XVI века, поднос XVII века, самовары, серебряные кружки и кубки и др. Здесь же были поливные изразцы и более ста серебряных и медных монет.
Мебель в большой столовой – массивная дубовая, украшенная многочисленной резьбой, дополняла атмосферу помещения. Здесь были представляющие большую ценность два монастырских шкафа XVII века немецкой работы, стулья с вычурными, ни разу не повторяющимися спинками, большие канделябры и люстра, спускающаяся над обеденным столом.
Общее собрание мебели Остафьево было исключительно по значению и разнообразию. Среди предметов петровского времени – столы и стулья (сплав древнерусских традиций с голландским барокко), образцы стиля рококо и мебель строгих классицистических форм. Итальянский кабинет XVII века – характерный тип парадной мебели. Его конструкция напоминала архитектурное сооружение. Кабинет был снабжен многочисленными потайными ящичками, в его оформлении присутствовала слоновая кость, золоченые детали и полудрагоценные камни-самоцветы. Образцы немецкой мебели XVII века – поставцы или дрессуары – служили не только для хранения вещей, но и для демонстрации красивой и дорогой посуды. В Остафьеве находилось уникальное собрание мебели с наборными композициями, выполненной в технике маркетри (деревянная мозаика): многочисленные бюро, ломберные, туалетные и письменные столы, столы-бобики, ширмы, комоды и др. Цветовая гамма достигалась за счет использования различных пород древесины. Светлый оттенок давали пальма, самшит, лимонное дерево, темный – эбеновое дерево, береза, клен, яблоня груша давали гамму золотистых, розоватых тонов, а палисандр, амарант, сандал и другие позволяли получить различные оттенки коричневого, красного, фиолетового и оранжевого. Иногда древесина подкрашивалась. Такая мебель была особенно популярной в XVIII веке.
Пять комнат в правом крыле первого этажа занимала библиотека Вяземских. Она содержала книги по различным отраслям: астрономии, математике, философии, искусству, архитектуре, драматургии, военному делу, истории, географии, и др. Библиотека насчитывала более 32 тысяч томов. Среди них раритеты – инкунабулы, альдины, эльзевиры, роскошно изданные альбомы. Но, пожалуй, самыми ценными были рукописи. Князь Павел Петрович Вяземский глубоко интересовался древнерусской письменностью. В 1877 году он основал Общество любителей древней письменности, которое сыграло ведущую роль в открытии древнерусского искусства и признании его как предмета научного изучения. В собрании рукописей библиотеки Остафьево хранились жития святых XVI-XVIII веков, травники, лечебники, хронографы, триоди XV века, минеи XVI века и др.
В отдельной комнате второго этажа разместилась коллекция древнерусского искусства. В ней были сосредоточены иконы XVI-XVII веков, образцы лицевого шитья, деревянная скульптура, деревянные брачные венцы XVII века, предметы декоративно-прикладного искусства из крестьянского обихода: туески из бересты, пряничные доски, резные вальки и рубели, расписные прялки, изделия хохломских мастеров. В отдельной витрине размещалась коллекция женских головных уборов, разнообразных по форме и обильно украшенных золотой нитью, жемчугом, бисером.
Стремление Шереметевых сохранить наследие усадьбы для потомков привело к тому, что в 1903 году правительством был издан указ, согласно которому Остафьево объявлялось заповедным.
Судьба музея в Остафьеве после революции 1917 года, казалось, складывалась счастливо. Он был сохранен и уже в мае 1918 года принял первых посетителей. Хранителем музея, а позже заведующим назначили Павла Сергеевича Шереметева – сына последнего частного владельца усадьбы. Это было большой удачей для музея и усадьбы в целом. Павел Сергеевич – историк, член Исторического общества при Московском университете, член-корреспондент общества истории и древностей российских, член Санкт-Петербургской архивной комиссии и нескольких других научных обществ, автор трудов по этнографии и истории русской усадьбы, художник. За десять лет работы в музее с 1918 по 1928 годы он многое сделал для сохранения и популяризации историко-культурного наследия Остафьево. Интерес к музею был огромен. В архивах сохранились десятки заявок от различных организаций и учреждений, заводов, фабрик, колхозов и школ на посещение музея. В день здесь бывали до 700 человек и более. Сохранилось множество отзывов посетителей: «Все здесь дышит поэзией…», «Трудно выразить всю полноту глубоких и волнующих ощущений при посещении Остафьева…», «От всего веет любовью, накопленной прежними обитателями и столь ревниво хранимые теперешними. Не гасите священного огня светильника, озаряющего благословенною память Остафьева».
Первый тревожный звонок прозвучал в 1924 году. За несколько дней до торжественного открытия Музея изящных искусств после его реорганизации из Остафьева было вывезено около сорока картин, в основном старонемецких мастеров. В октябре 1929 года в дневнике Павла Сергеевича появилась запись: «Остафьево в опасности!..» Это был последний год существования музея. В марте 1930 года по решению Моссовета музей упразднили. Закрытие музея вызвало некоторый общественный резонанс. В «Литературной газете» появилась статья в его защиту, в Моссовет поступали заявления и обращения граждан, в которых говорилось о необходимости сохранить музей. Ввиду поступившей информации президиум Моссовета даже принял решение отменить ликвидацию, но за время, прошедшее между двумя этими постановлениями, музея не стало фактически. Музейные экспонаты вывезли из Остафьева. Большинство произведений искусства было передано в различные музеи страны. Многое из собраний музея случайно или намерено оказалось утерянным, многое безвозвратно испорченным. Книги и пушкинские реликвии перевезли в Государственную библиотеку СССР имени В.И. Ленина, позже они были переданы во Всесоюзный музей А.С. Пушкина (ныне Всероссийский музей А.С. Пушкина)
Почти на шестьдесят лет история музей прервалась, но возродилась вновь 5 декабря 1988 года, когда постановлением Совета министров СССР в Остафьеве решено было организовать мемориальный историко-литературный и художественный музей. Ныне Государственный музей-усадьба «Остафьево» – «Русский Парнас» продолжает славную традицию, заложенную Вяземскими-Шереметевыми – сохранять и преумножать культурное наследие нашей страны. Здесь по-прежнему «веет…поэзией, и светлыми преданиями историко-литературными», как писал в одном из писем Сергей Дмитриевич Шереметев. Полнее и живее ощутить неповторимую атмосферу Остафьево, его уникальную историю помогают произведения искусства и предметы быта, некогда вывезенные из усадьбы, а ныне вернувшиеся под крышу остафьевского дома. Большая часть собраний прежнего музея находится в фондах других музеев, однако, благодаря единому культурному пространству, межмузейному сотрудничеству, экспозиции музея-усадьбы Остафьево постоянно пополняются мемориальными предметами. Они представлены в залах главного дома. Многое сделано для возрождения усадьбы, многое еще предстоит сделать.
Николай Михайлович Карамзин, один из самых знаменитых гостей Остафьево, автор многотомной «Истории государства Российского» сказал: «Я не верю той любви к Отечеству, которая презирает его летописи или не занимается ими: надобно знать, что любишь; а чтобы знать настоящее, должно иметь сведения о прошедшем».

Автор: Ю.Е. Ковалева