На раннем этапе своего творчества Николай Михайлович Карамзин (1766 – 1826) был широко известен как литератор-переводчик, журналист и издатель. После сотрудничества в новиковском журнале «Детское чтение для сердца и разума», речь о котором шла в предыдущей статье, создания крупного периодического сборника – «Московского журнала», он издавал литературные альманахи «Аглая» и «Аониды». Сама идея создания литературных альманахов, а затем её воплощение в России, принадлежит именно Н. М. Карамзину.
Альманах — как особый вид художественно-публицистического творчества — занимает значительное место в истории отечественной печати. В альманахах начинали свою деятельность многие выдающиеся писатели, журналисты и публицисты. Первые русские альманахи Н. М. Карамзина и альманах «Северные цветы А. А. Дельвига (1798 – 1831), в которых печатались произведения современной русской поэзии и прозы, были преимущественно литературными.
Слово «альманах» имеет арабское происхождение и означает «время». Первоначально это были рукописные сборники, содержащие календарные таблицы, а также «золотые числа» - данные для определения дня праздника Пасхи в католических странах и счет, принятый на Руси, у южных славян и в Византии по памятным дням святых и праздникам.
В Европе они появились в XIV веке, а в XV-ом стали печатными. К середине XVIII века календарные известия исчезли, и в альманахах начали печатать литературные произведения. Именно в таком виде они стали известны в России.
Альманах можно рассматривать как издание переходного типа между сборником, газетой и журналом.
Что же вдохновило Карамзина на создание альманаха?
Важнейшим фактом биографии Н. М. Карамзина исследователи называют его путешествие в Европу, которое продлилось почти год. Молодой двадцатитрехлетний писатель, следуя духу времени и традиции, в мае 1789 года выехал из Твери через Петербург в Нарву, Дерпт, Ригу и отправился в путешествие. Посетив Пруссию, Саксонию, Швейцарию, Францию и Англию, он вернулся на родину в сентябре 1790 года.
Н. М. Карамзин. Гравюра Н. Липса с оригинала Кюнеля. 1801 г.
За время путешествия Карамзин встречался с европейскими знаменитостями, например: с немецким философом И. Кантом (1724 – 1804), швейцарским философом и литератором И-К. Лафатером (1741 – 1801), швейцарским поэтом С. Геснером (1730 – 1788); а так же посещал музеи, библиотеки, галереи, книжные магазины, замки, театры, и даже тюрьмы, больницы, госпитали. Его пребывание во Франции совпало со временем Великой французской революции (1789 – 1794).
Жан-Пьер Уэль. Взятие Бастилии.
Дорожные заметки и наблюдения за европейской жизнью, где он описывал дома, еду, различные беседы и природу, легли в основу «Писем русского путешественника» - книге, ставшей зеркалом жизни Европы конца XVIII века и путеводителем сразу по нескольким странам.
Многие известные исследователи творчества Карамзина (Акчурина А. Р., Алпатова Т. А.) считают, что именно путешествие по Европе, близкое знакомство с европейской культурой и многочисленными зарубежными изданиями вдохновило молодого автора на создание собственного литературного альманаха. Самым известным и популярным в конце XVIII века был немецкий альманах «Рейнская Талия» Фридриха Шиллера (1759 – 1805) 1785 года, где публиковались театральные рецензии, а также стихотворения, встреченные европейской публикой с восторгом. Карамзин очень любил театр, поэзию, как и сам Шиллер, поэтому, имеется полное основание полагать, что альманах немецкого поэта не мог остаться незамеченным русским писателем, и что именно Шиллер вдохновил Карамзина на создание альманаха.
Из открытых источников.
Вернувшись из путешествия, Н. М. Карамзин много и упорно работал, и впервые пробует себя в журналистском и издательском деле. До этого он ничего не издавал. Первым альманахом Карамзина стала «Аглая», который был максимально похож на «Рейнскую талию» Шиллера по наполнению.
В фонде Редкой книги нашего музея имеется несколько экземпляров этого, безусловно, редкого прижизненного издания Карамзина. Вот один из них:
Аглая. – Издание второе. – Москва, : В Университетской Типографии у Ридигера и Клаудия., 1796.
Несмотря на то, что проект создания альманаха существовал уже в конце 1792 года, первая книжка «Аглаи» вышла в свет только в 1794 году, вторая − в 1795 году. Выбранное название перекликалось с образами лирики Карамзина и фактами его биографии. Под именем хариты Аглаи, «одной из любезных граций», воплощающей доброе, радостное и вечно юное начало жизни, он воспевал в стихах свою будущую первую жену Елизавету Ивановну Протасову (1767 – 1802), на которой женился в 1801 году.
Е. И. Протасова. Из открытых источников.
Почти все произведения, вошедшие в две книги «Аглаи», написаны Карамзиным: «…одни русские сочинения; переводов нет». Кроме двух произведений: басня «Чиж» принадлежала перу друга Карамзина – И. И. Дмитриева (1760 – 1837), а стихотворение «Разлука» написал М. М. Херасков (1733 – 1807).
В первой книжке «Аглая» Н.М. Карамзин поместил «Путешествие в Лондон» – отрывок из второй части «Писем Русского Путешественника» и статьи: «Что нужно знать автору» и «Нечто о науках, искусствах и просвещении». Во второй книжке «Аглаи», выпущенной в свет в 1795 г. в Москве, в той же Университетской типографии, опубликован ряд важнейших произведений самого Н.М. Карамзина – воображаемая повесть «Сиерра-Морена», литературная зарисовка «Афинская жизнь», было и продолжение «Писем Русского Путешественника» – отрывок «Париж». Завершала вторую книгу «Аглаи» богатырская сказка «Илья Муромец», по складу напоминающая народную былину.
Страница альманаха.
Альманах также был посвящен Е.И. Протасовой:
С. 3. Посвящение: «Другу моего сердца, Единственному, Бесценному…»
С. 5–6. «Тебе, любезная, посвящаю мою Аглаю, тебе, единственному другу моего сердца! Твоя нежная, великодушная, святая дружба составляет всю цену и счастье моей жизни. Ты мой благодетельный Гений, Гений хранитель! Мы живем в печальном мире; но кто имеет друга, тот пади на колена, и благодари Вездесущего! Мы живем в печальном мире, где часто страдает невинность, где часто гинет добродетель; но человек имеет утешение – любить! Сладкое утешение!.. Любить друга, любить добродетель!.. Любить, и чувствовать, что мы любим! Исчезли призраки моей юности; угасли пламенные желания в своем сердце; спокойно мое воображение. Ничто не прельщает меня в свете. Чего искать? К чему стремиться?.. К новым горестям? Они сами найдут меня – и я без ропота буду лить новые слезы. Там лежит страннический посох мой, и тлеет во прахе! Любезная! Сии две слезы, которые выкатились теперь из глаз моих, тебе же посвящаю! 8 Октября, 1794.»
Альманах был невероятно популярен! В нем было так много личных переживаний, семейного, альбомного – такие книги читали, не выпуская из рук и передавая из рук в руки. Карманный формат, небольшой объём и эстетическое оформление книжек настраивали читателя на непринужденное общение.
После названия на титульном листе помещались цитаты-эпиграфы, раскрывающие замысел издателя.
Титульный лист.
Les Esprits bien faits qui ne peuvent lire mon coeur, liront au moins mon livre. Bonnet. (Перевод: «Славные умы, которые не могут читать в моем сердце, прочтут хотя бы мою книгу» – перевод цитаты с фр. А.Р. Акчуриной, автора диссертации «Эволюция Н.М. Карамзина журналиста» (М., 2013)).
Декоративные элементы издания (виньетки, линейки) упрощали чтение текста, указывали на начало стихотворения.
Все это привело к тому, что в 1796 году, обе книжки «Аглаи» были Карамзиным переизданы.
Несколько интересных фактов, связанных с «Аглаей».
1. По Указу 1796 г. в Петербурге и Москве были учреждены цензурные комитеты для контроля за изданием и ввозом книг в Россию. Поскольку второе издание альманаха «Аглая» было выпущено в год выхода постановления о цензуре, то, вероятно, стало первым сборником Н. М. Карамзина, подвергнутым цензуре.
2. Альманах был отпечатан в Москве, и в Петербурге поступил в продажу позднее. Газета «Санкт-Петербургские ведомости» писала: «В книжных лавках против гостиного двора зеркальной линии под № 20 и 21 и в суконной лавке под № 15 продаются новыя следующия книги: «… Книжка Аглая известного сочинителя Московского Журнала, Сатирического Вестника и прочих господина Каралезина, в бумажном переплете, 1 рубль 10 копеек (Санкт-Петербургские ведомости. 1794. № 33: 25 апреля, вторник. С. 758). При перепечатке сообщения в следующем номере «г. Каралезин» благополучно преобразовался в «господина Карамзина», но остался «сочинителем Сатирического Вестника», коим никогда не являлся (Санкт-Петербургские ведомости. 1794. № 34: 28 апреля, пятница. С. 782). Эта версия была перепечатана в № 35 (2 мая, вторник. С. 811). Возможно, такая «случайная ошибка» в лице редакторов газеты граничила с шуткой или эпиграммой: направление «Сатирического Вестника» (1790–1792) было чуждо, если не враждебно, карамзинскому «чувствительному»…
И по традиции, наметившейся в первой статье, несколько слов об издателях альманаха «Аглая». Оба издания были напечатаны в Университетской Типографии у Ридигера и Клаудия.
Издатели Христиан Ридигер и Христофор Клаудий, так же, как и Н. Новиков, были арендаторами Типографии Московского университета с 1794 до 1802 года и издатели журнала «Приятное и полезное препровождение времени», выходившего в Москве в 1794—1798 годах, два раза в неделю, при «Московских ведомостях». На его страницах печатались стихи Г. Р. Державина, И. И. Дмитриева, А. Ф. Мерзлякова. Здесь же в 1797 году начал печататься В. А. Жуковский. Аудитория подписчиков доходила до 6000. Христиан Ридигер был книгопродавцом и университетским переплетчиком.
В 1795 году в Московской университетской типографии у Х. Ридигера и Х. А. Клаудия при издании книги «И мои безделки» И. И. Дмитриева впервые при тиражировании печатным станком была использована буква «ё». Первым словом, напечатанным с ё, было слово всё. Затем последовали слова: огонёк, пенёк, безсмёртна, василёчик.
В заключение следует сказать, что творчество Карамзина периода альманаха «Аглая» отражает его высокое стремление воспитать светскую образованную, нравственную и литературно грамотную аудиторию читателей, в самом широком смысле – «идеальных читателей». Что касается его мировоззрения, то западнические настроения потускнели и окончательно исчезли. Европа позади: «Там лежит страннический посох мой, и тлеет во прахе!» – восклицает Николай Михайлович. Родина, своя национальная культура отныне будут питать его душу.
Автор: Хранитель фонда Редкой книги Набережнева О. А.